Придворная библиотека формировалась как «научная» – в тогдашнем понимании этого слова, согласно которому «ученость» предполагала энциклопедичность знания, его всеохватность и упорядоченность: «библиотеки были вписаны в созданный Просвещением порядок рациональности: знание может и должно быть лишь научно организованным знанием, при этом всякое исследование встраивается в фиксированную систему классификации». В библиотеке нового типа по-новому комплектовался книжный фонд и заново строилась система его каталогизации. Основополагающими в этой культуре признавались не только научные тексты, но и сам способ их коллекционирования. Задачей библиотеки оказывалось создание и поддержание «научного космоса», целостной системы текстов, принадлежащих различным научным направлениям. Таким образом, в эпоху Нового времени сама библиотека вместе с ее книгами становилась «сакральным» текстом культуры.
Библиотеки Нового времени строились на иных, чем прежде, институциональных основаниях. Поскольку основным и всеобъемлющим политическим институтом этой эпохи становится абсолютистское государство, постольку в рамках его структуры складывается институт патронируемой монархом «придворной библиотеки». В духе времени многие «просвещенные монархи» Европы (лучшая библиотечная среда в XVIII в. сложилась в государствах Германии) и их высокопоставленные придворные были подлинными энтузиастами книжного чтения и собирательства, тратили огромные средства на устройство библиотек, включая постройку специальных зданий, приобретение для них книг и произведений искусства, на приглашение к руководству библиотеками выдающихся ученых своего времени. Так, например, И.-И. Винкельман, Г.-В. Лейбниц, Г.-Э. Лессинг были руководителями (библиотекарями) крупнейших придворных библиотек Германии.
Научные библиотеки в составе университетов Нового времени своей организацией в то время мало отличались от придворных. Иногда это была одна и та же библиотека. Общая идея библиотеки, которая способствует наукам и просвещению, делала ее ориентированной на элитарного просвещенного читателя – аристократа, ученого или студента. Хотя в некоторых случаях уже тогда библиотеки имели абонемент для горожан.
Во второй половине XIX века крупнейшие научные библиотеки пришли к невозможности дальнейшей комплектации научной литературой всех направлений. Постепенно библиотеки научного назначения стали развиваться как отраслевые – гуманитарные, естественнонаучные, технические.

В противоположность этому публичная библиотека второй половины XIX века открыта для всех, независимо от протекции. Устройство общедоступных библиотек на средства граждан более всего характерно для Великобритании и США; в других странах средства государства играли более значительную роль в создании новых книгохранилищ, предназначенных для общедоступного, народного пользования.
Английский культуролог Патрик Джойс в весьма ценной статье «Рождение публичных библиотек»[4] подробно исследовал структуру вновь возникавшего в Англии (и распространившегося в США) социокультурного института –«публичной библиотеки» – в связи с новыми функциями, ему предназначавшимися. Два момента можно выделить как самые важные.
Во-первых, английские (и американские) публичные библиотеки второй половины XIX – нач. XX вв. впервые в истории не рассматривались их создателями как институты власти и влияния на умы читателей. По замыслу создателей, они воплощали английскую традицию связывать образование и свободу. Публичные библиотеки не принадлежали государству, создавались и содержались на частные пожертвования, были бесплатными для посетителей и в буквальном смысле общедоступными. К тому же книги располагались не в хранилищах, а на полках непосредственно в залах, как и стенды с газетами, а каталоги строились так, чтобы дать читателям полную информацию об имеющихся книгах («Старые каталоги могли использоваться только теми, кто был посвящен в их тайны», – замечает П.Джойс).
Во-вторых, создатели рассматривали публичную библиотеку не просто как источник знаний (информации), но и как источник социального и морального опыта жизни в либеральном обществе («либеральный архив учил людей самообразованию и самовоспитанию»). Здания библиотек в провинциальных городах строились как городские «достопримечательности», они «создавались не столько усилиями сторонников библиотечного дела, сколько благодаря заинтересованности городских властей и предназначались для того, чтобы представлять образцовые примеры гражданской идентичности и надлежащего гражданского поведения».
Англо-американская публичная библиотека была призвана способствовать созданию демократической публики, умеющей ценить самоконтроль и самосовершенствование. Организованный в публичной библиотеке равный и свободный доступ к знаниям налагал на читателей определенные обязательства в отношении правильного сочетания индивидуализма и общественной морали, –пишет Джойс. Например, самостоятельное пользование открытым каталогом требовало от читателя умения ориентироваться в системе знаний: «Каталог побуждал читателей к самосовершенствованию, точно так же этому способствовал и прямой доступ к библиотечным материалам». Кроме того, «внутреннее оформление библиотеки, часто включало в себя бюсты и картины, изображавшие тех, кто достиг вершин самосовершенствования (а среди них — наиболее значимых для либеральной науки и литературы фигур, вроде Мильтона)».
«Либерализм в самом деле учил независимости, но он также призывал к тому, чтобы знать, в чем заключается общее благо, и реализовывать его на практике», – формулирует П.Джойс, показывая, как публичная библиотека оказывалась институтом либеральной культуры. Общим делом читателей было поддержание порядка и сохранности книг. Внутреннее пространство было организовано таким образом, чтобы каждый читатель мог сосредоточиться на индивидуальной работе, но в то же время видеть других читателей и быть на виду у всех. Частная по своему содержанию работа читателя в библиотеке Британского музея создавала «параллельно занятиям возможность созерцать в зале гигантскую структуру знания как целого, а также прохаживаться по широким галереям, наблюдая при этом особое сообщество многих, усердно погруженных в чтение, сохраняющих тишину и поддерживающих порядок. Читатель смотрел вокруг себя и сам являлся тем, на кого смотрят, а его “самость” пересоздавалась в рамках социального порядка повседневных взаимодействий этой большой библиотеки».

Культура, в которой массовое распространение текстов является основным методом их легитимизации (придания им статуса основополагающих), должна быть названа массовой культурой.
Можно сказать, что парадигматическим для современной массовой культуры является конкурентное мультиплицирование: умножение числа стереотипных экземпляров текстов в их борьбе за статус (временно!) основополагающих. Технологически наиболее адекватным способом тиражирования текстов оказывается их виртуализация, состоящая в отрыве текстов от их материальных (бумажных) носителей, перевод их в электронную форму.
Следующим техническим условием успешной тиражируемости текстов является требование приведения их в определенный содержательный формат, допускающий простейший способ перевода из одной формы в другую. Современный вербальныймирообъяснительный текст должен быть банален настолько, чтобы его экранизация, перевод в звуковую форму (магнитофон, радио), в комиксы и т.д. происходили почти без потерь в восприятии (сравните, например, «бумажные» и электронные энциклопедии, «популярные» романы и их серийные телеэкранизации, бумажную и аудио-книгу, газетную и устную пропаганду, телевизионную, радио- и уличную рекламу).
Это значит, что книга перестает быть основным и привилегированным носителем информации основополагающего значения. Более универсальным средством на ее месте оказываются электронные носители. Аккумулирование, хранение и дистрибуция информации становится функцией компьютеров огромной мощности (серверов), способных объединяться в сети и доступные индивидуальным пользователям в любой точке мировой компьютерной сети Интернет. Это обстоятельство решительно меняет институциональные параметры библиотек.
На первый взгляд, библиотека как социокультурный институт в этих условиях вообще лишается собственных задач. Документы, обладающие уникальностью, т.е. единственным в своем роде соединением информации и ее носителя – это могут быть и редкие, музейного значения, книги, юридические акты, государственные нормативные документы и т.п. – помещаются в архивы. А сети складов подержанных книг и интернет-кафе вполне могут справится с обслуживанием интересов массового потребителя.
То, что требуется от библиотек в новых условиях – это обеспечение розыска требуемой информации [6]. Принципиально новые условия состоят в том, что информацию стало легко и дешево хранить, копировать, распространять и доставлять потребителю. До тех пор, пока сохранение информации составляло общественную проблему, ее отбор и хранение требовали специального институционального обеспечения. В новых условиях, когда электронное хранение информации доступно практически всем желающим, институциональное обеспечение требуется для исполнения противоположной по смыслу операции – отыскания информации, наиболее эффективно отвечающей запросу потребителя.
Разумеется, массовый потребитель предъявляет весьма простые критерии поиска информации – его потребностям чаще всего удовлетворяют словари и справочники, электронные масс-медиа и их бумажные версии, а также всевозможная обучающая, развлекающая, разъясняющая информация на различных носителях. Но чем более специфичным является интерес потребителя, тем сложнее становится задача отыскания соответствующей информации. С какого-то уровня сложности эта задача требует профессионального подхода и институциональной организации, т.е. библиотеки нового типа. Такими потребителями в первую очередь являются студенты и преподаватели, инженеры и исследователи в самых различных сферах знаний, а также государственные и международные институции, взаимодействующие с различными областями экономики и технологии, гуманитаристики и образования, религии, искусства и т.п.
Возможно, что новые библиотеки сохранят свои традиционные названия университетских, научных, технических или каких-либо иных отраслевых библиотек, но их сотрудники будут заниматься совсем другим делом – создавать программное обеспечение, интерпретировать запросы и обеспечивать наиболее информативный результат поиска, чтобы обилие информации, которая беспрерывно прирастает в мире, не становилось тормозом к ее эффективному использованию.